Постышев павел петрович. Сказка о возвращении новогодней елки

Постышев, Павел Петрович (6 (18) сентября 1887 – 26 февраля 1939) – советский политик, один из самых безжалостных проводников коллективизации и Большого Террора Сталина. Он считается одним из главных виновников рукотворного голода 1932-33 годов – «Голодомора».

Партийная карьера Постышева

Постышев родился в Иваново-Вознесенске, Владимирской губернии. Он был членом Российской социал-демократической рабочей партии с 1904, примкнул к большевикам. В 1912 году Постышев был сослан в Иркутскую губернию и затем играл довольно видную роль в Гражданской войне на территории Сибири. Он занимал ряд видных должностей в недолговечной Дальневосточной республике (ДВР).

В 1923 году Постышев был переведен с Дальнего Востока на Украину, чтобы контролировать Киевскую губернскую парторганизацию (он занял в ней должность заведующего организационно-инструкторским отделом). В 1926 Павел Петрович стал секретарем ЦК Коммунистической партии (большевиков) Украины (КП(б)У). В 1926-30 являлся членом Политбюро и Оргбюро КП(б)У.

В июле 1930 года Постышев был переведён в Москву и продвинут в секретари ЦК ВКП(б). В 1932-1933 являлся заведующим Организационно-инструкторским отделом ЦК ВКП(б).

Постышев и Новогодняя ёлка

С именем Постышева связано возрождение в СССР традиции Новогодней ёлки. Опубликованное в «Правде» 28 декабря 1935 письмо Постышева призывало устанавливать ёлки в школах, детских домах, пионерских дворцах, детских клубах, театрах и кинотеатрах. Однако крайне сомнительно, что Постышев лично выдвинул инициативу возрождения этого связанного с христианскими воспоминаниями символа. Его письмо о ёлке было, скорее всего, написано по поручению Сталина. Здесь же содержалось настоятельное пожелание, чтобы Новый год окончательно вытеснил «поповское» Рождество.

Реабилитация Постышева. Попытки осудить его

Постышев был реабилитирован в 1956 году Хрущевым. Тот факт, что Постышев погиб в ходе Большого Террора, дал Хрущёву повод лицемерно выставлять этого кровавого палача «противником сталинских репрессий». На современной Украине делались попытки официально-юридически провозгласить Постышева, Сталина, Молотова, Кагановича и Косиора виновниками Голодомора, однако в январе 2010 года Апелляционный суд Киева закрыл уголовное дело против них в связи со смертью обвиняемых.

: Татьяна Семеновна Постоловская [Постоловские ] р. 1899 ум. 26 август 1938

22 май 1920 рождение ребёнка: Леонид Павлович Постышев [Постышевы ] р. 22 май 1920 ум. 1 сентябрь 2008

26 февраль 1939 смерть: Коммунарка , Московская область , РСФСР , СССР , расстрелян

Заметки

Сын ткача. В 1901 примкнул к революционному движению. В 1904 вступил в РСДРП, большевик. В 1906 член правления профсоюза ситцепечатников, член Ивановского городского комитета РСДРП. В апр. 1908 арестован и в 1912 отправлен на поселение в Иркутскую губернию.

В 1914-17 член Иркутского бюро РСДРП. Савг. 1917 зам. пред. Иркутского совета и с дек. 1917 член военно-революционного комитета, пред. Центрального бюро профсоюзов. С 1918 пред. Ревтрибунала, член Центросибири и его представитель в Дальневосточном СНК. Один из Организаторов "красного террора" в Сибири и на Дальнем Востоке, выделялся жестокостью даже среди большевиков. В 1920 уполномоченный ЦК РКП(6) по Хабаровскому краю. В 1921-22 уполномоченный правительства Дальневосточной республики (ДВР) по Прибайкальской области, в окт.-дек. 1921 член Военного совета Приамурского военного округа, в дек. 1921 - февр. 1922 - Восточного фронта ДВР, затем пред. Прибайкальского губисполкома. С апр. 1922 областной комиссар ДВР в Верхнеудинске. С авг. 1923 зав. организационно-инструкторским отделом Киевского губкома КП(б) Украины. Ссент. 1924 секретарь Киевского губкома (затем окружкома) партии. С 1925 кандидат, с 1927 член ЦК ВКП(б). С нояб. 1926 секретарь ЦК КП(б) Украины. С 13.7.1930 по 26.1.1934 секретарь ЦК ВКП(б) и член Оргбюро ЦК. С июля 1930 по янв. 1933 руководил отделом пропаганды и агитации и организационным отделом ЦК ВКП(б). В янв. 1933 направлен на Украину, где в это время свирепствовал голод, 2-м секретарем ЦК с задачей "безусловно выполнить план хлебозаготовок". С марта 1933 секретарь ЦК КП(б) Украины. Одновременно с янв. 1933 по июнь 1934 1-й секретарь Харьковского, с июля 1934 по янв. 1937 Киевского обкома партии. С 10.2.1934 кандидат в члены Политбюро ЦК. Главный инициатор репрессий против украинской интеллигенции (1932-37), которую обвинял в "национализме". Затем руководил погромом "националистических" кадров КП(б) Украины, член "тройки", выносивший смертные приговоры арестованным на основании фальсифицированных данных, а в ряде случаев и при полном их отсутствии. Именно благодаря ему репрессии приняли небывалый размах, были арестованы все секретари обкомов, большинство секретарей райкомов и т.д. Кроме того, это сопровождалось уничтожением сотен тысяч рядовых граждан. По предложению Постышева в 1936 Сталин вернул людям елку - новогодние праздники. В 1937 избран депутатом Верховного Совета СССР. 18.3.1937 снят с руководства Украиной и переведен секретарем Куйбышевского обкома ВКП(б). Прибыв в область, организовал беспрецедентную кампанию арестов: в области за время его "наместничества" были взяты 110 секретарей райкомов. Постышев - одна из наиболее одиозных личностей в партийном руководстве в 1930-х гг. 10.6.1937 на Куйбышевской партконференции Постышев, "анализируя методы вредительской работы врагов народа, отметил бездеятельность многих партийных органов. В области уже после проверки вскрыто и разоблачено большое количество врагов партии". "Чтобы изгнать врага, надо неизмеримо повысить бдительность", - заявил он. По воспоминаниям Н.С. Хрущева, "был добрым человеком, хотя иной раз допускал повышение тона, недопустимую грубость". На Пленуме ЦК (14.1.1938) выведен из состава Политбюро ЦК. В февр. 1938 исключен из ВКП(б) и 21.2.1938 арестован. 26.2.1939 приговорен к смертной казни. Расстрелян. В 1956 реабилитирован.

Мать Павла работала на красильных производствах иваново-вознесенских фабрикантов. Постоянно кашляла: сказывались больные лёгкие. В 1905 г. с сыном Павлом участвовала в революционном выступлении рабочих на реке Талке. Пострадала от казачьей нагайки, прикрыв собой сына. Навещала его во время ссылки в Сибирь. После Февральской революции 1917 г. приехала к нему в Иркутск, где он занимал крупные посты. В июле 1918 г., когда советская власть, включая ее сына, бежала из Иркутска, к которому подходил Колчак, осталась в городе.

26 февраля 1938 года снят со своих постов и арестован. Содержался в Бутырской тюрьме. Расстрелян 26 февраля 1939 года в Бутырской тюрьме, труп кремирован в Донском монастыре.

В 1956 году решением Военной коллегии Верховного Суда полностью реабилитирован, чему немало способствовала симпатия к нему со стороны Н. С. Хрущёва: тот несколько раз отозвался о нём положительно в Докладе на ХХ съезде КПСС как о «честном, принципиальном большевике».

В зарубежных источниках начиная с 1930-х годов, в частности, в северо-американской публицистике украинской диаспоры распространена оценка Постышева как главного исполнителя голодомора. С конца 80-х годов XX века она распространилась и на территории бывшего СССР.

По утверждению Службы безопасности Украины, Павел Постышев является одним из организаторов голодомора на Украине.

13 января 2010 года Апелляционный суд Киева закрыл дело о Геноциде на Украине в 1932-33 годах в связи со смертью обвиняемых, ч.1 ст.442 Уголовного кодекса Украины (Геноцид), преступление, которое согласно постановлениям ООН не имеет сроков давности.

Постышев разрешил устраивать детям новогодние елки, запрещенные большевиками как пережиток и суеверие. Это Павлу Петровичу с благодарностью вспоминали много лет спустя после того, как в 1939 году он был расстрелян. Позже рассказывали, что именно Постышеву принадлежала идея сноса Златоверхого Михайловского собора. Говорили, что Постышев предполагал снести также и Софийский собор, чтобы на освободившихся площадях соорудить нечто в высшей степени помпезное. Но поскольку Постышев оказался врагом народа, то Софию оставили в покое.

Несколько раз добрый Постышев велел открывать ворота на стадион «Динамо» для безбилетных мальчишек. С воплями восторга они рассаживались на свободных местах по трибунам и по деревьям.

И вот однажды, рассказывала мне мать, перед началом футбольного матча на стадионе появилась долговязая фигура Павла Петровича. С криками «Постыш приехал!» мальчишки посыпались с деревьев и бросились к нему. Мать рассказывала, что Постышев как былинка раскачивался среди моря мальчишечьих голов, гладя их нестриженые вихры.

А в деревнях сотни тысяч таких же мальчишек пухли и умирали от голода. Зато городским детям на Новый год зажигали елки, и партийный секретарь разрешал пускать на стадион безбилетных пацанов.

До всего ему было дело, до каждой мелочи (хотя товарищи по партии иногда и упрекали Постышева в излишней "демократичности"). Когда работал в Киеве первым секретарем обкома партии, пришел как-то в магазин: "Взвесьте мне макароны". Продавец: "Завернуть не во что - бумаги нет". Не долго думая, покупатель попросил ссыпать макароны в свою соломенную шляпу. На другой день во всех киевских магазинах уже была упаковочная бумага.

Когда одного за другим стали арестовывать друзей и соратников Постышева, он поехал к Сталину, чтобы за них заступиться. И тоже попал в немилость: "Ты не видишь врагов народа перед своим носом!" Опального Постышева перевели в Куйбышев, потом на пленуме ЦК вывели из состава Политбюро, исключили из партии. Его брата, отца Тамары, демобилизовали из армии, тоже исключили из партии, семью выселили из Киева.

Но Павел Постышев все еще верил в справедливость вождя: "Иван, не дури, Сталин прав, осуди в печати мое "незрелое" поведение". Отец Тамары отказался. Берия вызвал к себе на допрос жену Постышева Т.С. Постоловскую. Муж заступился и за нее. Но супруги со всей очевидностью поняли, что им грозит гибель - противостоять машине репрессий было невозможно.

Из военного летного училища они вызвали в Куйбышев старшего сына Леонида, убеждали отказаться от них, если арестуют. Сын не согласился.

Павел Постышев был расстрелян в стенах Бутырки, жену и сына Валентина расстреляли на пароходе, который вез их к месту ссылки, двух сыновей выслали на Колыму и Курильские острова. Только через двадцать лет они встретились в приемной у Хрущева и... не узнали друг друга.

Отношение к товарищу Сталину

ОТСТУПЛЕНИЕ ПО ПОВОДУ Л.П. ПОСТЫШЕВА И ИЖЕ С НИМ. Среди присутствующих на лекции был и Леонид Павлович Постышев, сын известного партийного деятеля Павла Петровича Постышева, уничтоженного Сталиным в во время чисток. Леонид Постышев в начале войны, прямо на фронте, был арестован и отправлен в лагерь. Его обвинили в том, что он хотел убежать к немцам: обвинение смехотворное по отношению к нему, преданнейшему сталинисту. В лагерь его доставили еле живого. Но лагерный медицинский работник, знавшая отца Леонида, выходила его. В лагере он работал нормировщиком и ухитрялся выкраивать время для занятия экономической теорией. В середине 50‑х годов Леонид был амнистирован. Возвратившись в Москву, он устроился на работу в Институт экономики АН СССР. Он активно включился в научную работу и параллельно заканчивал экономический институт.

Я познакомился с Леонидом Постышевым в 1957 г. при совместном обсуждении работы Л.В.Канторовича. Постышев с довольно общих натурфилософских позиций пытался развить трудовую теорию стоимости, которой он начал заниматься еще в лагере. Я уже не помню его аргументацию в пользу этой теории, но в ней были и оригинальные замечания. В последующие годы Постышев увлекся математической формализацией процессов ценообразования на основе традиционных экономических представлений. Он перешел для этого к своим единомышленникам в Институт электронных управляющих машин; там работал В.Д. Белкин. В конце 60-х годов Постышев возвратился в Институт экономики, а в начале 70-х годов перешел на работу в Академию общественных наук при ЦК КПСС. Дальше его судьбу я не знаю.

В научном отношении, мне кажется, Постышев мало примечательный человек. Свидетельство этому его претенциозная статья в журнале Коммунист в конце 60-х (или в начале 70-х годов), в которой под прикрытием кибернетики и математических терминов кроются консервативные маловразумительные экономические представления. После опубликования статьи Юрий Валентинович Овсиенко и я пробовали говорить с Постышевым. Он замыкался, когда ему задавали прямые вопросы, связанные с моделированием экономических процессов на основе трудовой теории стоимости.

Представляют интерес политические высказывания Постышева. Мне запомнился его рассказ о Сталине. В 1930-1934 гг. П.П. Постышев был секретарем ЦК ВКП(б), и семья жила в Москве. Леня Постышев в Большом театре сидел в правительственной ложе. Сталин довольно часто посещал Большой театр. Как-то в антракте он подошел к Леониду, потрепал его по голове, спросил, как он учится, и дал ему конфетку. Через несколько минут Леонид видел, как Сталин уже разговаривает с членами Политбюро, дипломатами и другого рода знаменитыми людьми. Рассказывал Постышев об этом факте с дрожью в голосе. (Конечно, мое ощущение от его рассказа – дело субъективное). Но любовь Леонида к Сталину, прозвучавшая в этом рассказе, меня поразила. Да к тому же, Леонид прямо мне сказал, что Сталин многого не знал. Виноваты в этом были Маленков, Ворошилов и другие члены Политбюро. Они, желая скрыть свое плохое руководство, старались не допускать к Сталину его отца, хотевшего сказать вождю всю правду о происходящем в стране. И все это мне рассказывалось в 1957 г., в период разоблачения Сталина, рассказывалось человеком не только лично пострадавшим от Сталина, но чьи родители были уничтожены, а брат вернулся из лагеря со сломанным позвоночником. Явно, это было искреннее мнение Леонида о Сталине.

Свои политические убеждения Леонид сохранял и в последующие годы, по крайней мере, он их придерживался еще в начале 70-х годов. Об этом свидетельствует следующий случай. Начну его изложение чуть издалека.

Одним из ведущих сотрудников в ЦЭМИ был Владимир Абрамович Маш. По окончании института Маш несколько лет работал начальником планового отдела в рыбном хозяйстве на Дальнем Востоке. Вернувшись в Москву, Маш короткое время проработал в Институте электронных управляющих машин. Вскоре после создания ЦЭМИ он перешел туда на работу. Маш был известен своими работами по экономико-математическим моделям размещения производства. При этом в своей работе он акцентировал внимание на улучшение вычислительных методов, много занимался решением конкретных задач.

Маш хорошо знал английский язык, что в то время довольно редко встречалось в среде экономистов. Он много лет собирал библиотеку английской литературы. Я и познакомился с Машем через одного нашего общего знакомого, Георгия Яковлевича Метта, которому довелось хранить английскую библиотеку Маша, когда тот уехал на работу на Дальний Восток.

И только пару слов о Метте. В конце 20-х годов (или в начале 1930-х) он написал роман. Горькому роман понравился. Роман был принят к печати и даже напечатан. Но в последний момент Метт понял опасность публикации этого романа – и ликвидировал тираж. Много лет потом Метт занимался организацией производства на машиностроительных предприятиях, вел активную работу в обществе машиностроителей и в 60-е годы умер в своей постели.

В начале 70-х годов Маш вынес свой доклад на «директорский семинар». Это был семинар, руководимый Н. П. Федоренко, на котором слушались научные доклады по результатам проведенных исследований. На этот семинар приглашались и сотрудники других институтов. Был среди них и Л. П. Постышев.

В докладе Маша была сделана попытка наметить новые подходы к развитию экономико-математического направления. Я уже не помню позитивных предложений докладчика. Что же касается его критики теории оптимального планирования, то, хотя в ней и были здравые элементы, но в целом она поражала своим крайним негативизмом. Доклад Маша вызвал много критических замечаний.

В числе выступавших был и Постышев. Он поддержал Маша весьма своеобразным образом. Постышев сказал, что Сталин, много сделавший для СССР, ошибочно был вынесен из мавзолея. Но в этой ошибке еще разберутся и вернут Сталину его величие. (С позиций политических событий, происходящих в России в начале XXI столетия, Постышев оказался пророком. И в прошлом были возвеличены Иван Грозный и Петр Великий, которые также негодными средствами добивались величия России). Так будет, сказал Постышев, и с оценкой работы Маша. Сейчас на Маша нападают, а потом разберутся и оценят. К сожалению, я не помню научных аргументов Постышева в пользу позиции Маша, но, кажется, никаких аргументов и не было. Была по преимуществу политическая патетика.

Выступление Постышева было неожиданным и весьма странным. Для большинства сидящих в зале идеи сталинизма были неприемлемы. Мы помнили цену, которую заплатила страна за сталинские успехи: десятки миллионов невинно погибших людей, разорение сельского хозяйства и т.п.

Я знаю и другие примеры того, как жертвы сталинского режима с восторгом вспоминали свои встречи со Сталиным.

Леонид Павлович Постышев. На седьмом километре тракта Ухта-Крутая в начале 50-х годов работал нормировщиком Леонид Постышев, сын Павла Петровича Постышева - бывшего секретаря ЦК ВКП(б) Украины, расстрелянного в 1940 году. Леонид был репрессирован как сын "врага народа". Реабилитирован в 1955 году. Проживает в Москве.

Сказка о возвращении новогодней елки

В мемуарах сына Постышева Леонида (впоследствии - старшего научного сотрудника Академии общественных наук при ЦК КПСС) история возвращения елки излагается как семейная легенда. Однажды летом 1935 года, вспоминает он, отец, обращаясь к детям, вдруг произносит странную фразу: «Что-то мы все-таки не додумали…» По словам сына, все насущные проблемы Постышев всегда обсуждал со своими детьми. На этот раз «чем-то недодуманным» оказалось запрещение елки. Леонид приводит речь отца, которая представляет собой вариант все той же заметки из «Правды». Однако здесь эти слова приобретают мемуарный характер: говорится уже не о каких-то абстрактных «детях рабочих, с завистью через окно посматривающих на елку», а о самом Постышеве и его сверстниках: «С какой завистью мы заглядывали в окна богатеев, где вокруг наряженной и обвешанной подарками елки водили хороводы буржуйские дети». Если верить мемуарам, Постышев серьезно обосновывает свое решение вернуть елку: теперь, когда появилась возможность дать детям рабочих радостный праздник, елку запретили как поповский предрассудок; однако при этом хорошего, веселого праздника для детей так и не придумали. Попы были умнее: они, несмотря на то что елка обряд языческий, не стали с ним бороться, а использовали в своих интересах. Постышев «подумал еще и сказал твердо: “Вот будет очередной пленум ЦК, выступлю и поставлю вопрос о том, чтобы вернуть нашим детям этот чудесный праздник”». Перед отъездом отца в Москву Леонид тяжело заболевает двухсторонним воспалением легких. Вернувшись с пленума, Постышев сразу же идет к сыну, ставит на тумбочку возле его постели маленькую елочку, включает вилку в розетку - и «засветилась десятком маленьких стеклянных свечек красивая искусственная елочка»: «Это подарок тебе и всем советским детям. С этого Нового года опять будет праздник елки!» Леонид моментально пошел на поправку: подаренная отцом елочка способствовала его выздоровлению. В семье так и говорили, что вылечили его не врачи, а елка.

В посвященном Постышеву романе Валерия Исаева «Соратник Сталина», вышедшем в 1999 году и написанном «по недавно рассекреченным документам архива ФСБ», легенда о человеке, подарившем елку советским детям, получает дальнейшее развитие. Здесь эпизод о елке развернут в пространное повествование и оформлен как самостоятельная новелла. Материалом, кроме все той же заметки в «Правде», послужили воспоминания о Постышеве, но главным стержнем повествования, судя по всему, явились мемуары сына, предоставившие автору почву для безудержной фантазии. Как пишет Исаев, незадолго до наступления1936 года Павел Петрович устраивает с детьми домашний «партактив», на котором ставит «проблему государственной важности» - о возвращении елки советским детям. На вопрос, как они предпочитают встретить Новый год - с елкой или без елки, дети, не задумываясь, дружно высказываются за елку. Тот же вопрос был задан и больному Леониду. Подросток отреагировал на него весьма скептически: «А кто вам ее разрешит, разбежались, она отменена как буржуйская забава, чуждая нам…» Отец молча наблюдает за детьми, но «в душе» он уже знает: «елка в стране будет!»

Выслушав мнение детей, отец делится с ними воспоминаниями о своем тяжелом детстве. В этих воспоминаниях сюжет «чужая елка» приобретает особенный драматизм: оказывается, маленький Павлик вместе со своими сверстниками, с завистью глядя в окна на елки в богатых домах, рисковал жизнью: «В такую же новогоднюю пору, перебравшись через высоченную изгородь господской усадьбы», они, дети рабочих, «подбирались к ярко освещенным окнам, за которыми горела огнями чудо-елка. Она будила воображение, влекла к себе»; «мальчишкам с рабочих прокопченных окраин Иваново-Вознесенска» казалось, что «со всех концов города была видна елка, которая могла стоить им жизни». Надо сказать, что даже в самых трагических рассказах о бедных «малютках», глядящих через окно на «чужую елку», никто и никогда не посягал на их жизнь. В худших случаях они тут же под окном просто замерзали.

Павел Петрович едет на пленум, где, согласно авторскому тексту, выступает с предложением об организации в стране новогодних детских елок. По возвращении домой он ставит у кровати больного сына, на выздоровление которого, по мнению врачей, уже не было никакой надежды, «крошечную искусственную елку». Леонид перестает кашлять и встает с постели: елочка спасает его, вылечив от тяжелой болезни, как это неоднократно бывало в традиционных рождественских рассказах о елке-спасительнице и исцелительнице: «Всем им казалось, что на всем белом свете рядом с елкой никто никогда болеть не будет, потому что счастьем тоже можно лечиться, оно сильнее профессоров и лекарств»

Так на основе опубликованной в «Правде» заметки была создана легенда о человеке, подарившем елку советским детям. В этой этиологической легенде, объясняющей существующий порядок, Постышеву приписывается роль «творца», «культурного героя», возвратившего людям утраченный ритуальный объект. Текст конструируется на основе определенного набора штампов и довольно ограниченной документальной информации. Процесс создания легенды показывает, каким образом происходит активизация архетипической структуры: вместо восстановления причинно-следственного процесса (почему елка была разрешена) создается повествование о «начале» или «восстановлении» явления (в данном случае - елки) и о герое, который как бы явился его «творцом».

Факт выступления Постышева на декабрьском пленуме ЦК ВКП(б) 1935 года о «реабилитации» елки никакими документальными свидетельствами не подтверждается. Да и вообще трудно себе вообразить обсуждение на пленуме ЦК вопроса такого уровня. Но, как говорится, нет дыма без огня. Некоторые сведения о том, что происходило в Москве в те декабрьские дни, сохранились.

«Не помню года и тем более месяца, но вот однажды позвонил мне Сталин и говорит: “Приезжайте в Кремль. Прибыли украинцы, поедете с ними по Москве, покажете город”. Я тотчас приехал. У Сталина были Косиор, Постышев, Любченко. <…> “Вот они, - говорит Сталин, - хотят посмотреть Москву. Поедемте”. Вышли мы, сели в машину Сталина. Поместились все в одной. Ехали и разговаривали. <…>

Постышев поднял тогда вопрос: “Товарищ Сталин, вот была бы хорошая традиция и народу понравилась, а детям особенно принесла бы радость - рождественская елка. Мы это сейчас осуждаем. А не вернуть ли детям елку?” Сталин поддержал его: “Возьмите на себя инициативу, выступите в печати с предложением вернуть детям елку, а мы поддержим”. Так это и произошло. Постышев выступил в “Правде”, другие газеты подхватили идею».

Описанное здесь событие (если оно и вправду имело место), датировку которого Хрущев запамятовал, могло состояться в декабре 1935 года. Вскоре в «Правде» и появилась заметка Постышева. Другие газеты «подхватили» его идею, и в три дня, оставшиеся до наступления Нового года, «в школах, детских домах, в дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах», как и «рекомендовалось» в заметке, елки были организованы. В срочном порядке было налажено производство елочных украшений, свечей и электрических лампочек; в окрестностях городов было вырублено много тысяч деревьев, для детей были подготовлены подарки - памятные всем нам новогодние пакеты со сластями. Елка была возвращена. Ее возвращение стало убедительным подтверждением знаменитой фразы Сталина «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее». Фраза эта была произнесена на I Всесоюзном совещании стахановцев, состоявшемся незадолго до описываемых нами событий - 17 ноября 1935 года. В том же 1935 году была написана и «Песня советских школьников» на слова Виктора Гусева, цитата из которой «За детство счастливое наше / Спасибо, родная страна!» на долгие годы стала лозунгом, внушаемым советским детям.

А через год, веселясь вокруг разукрашенного дерева, уже мало кто вспоминал недавний запрет на елку. Мало кто думал и о том, что разрешенная народу елка выступала теперь в новом качестве - не как рождественская, а как новогодняя - и что на ее верхушке теперь горит не вифлеемская звезда, когда-то приведшая волхвов к Младенцу Христу, а символ советской власти - красная пятиконечная звезда. Непременным атрибутом детских новогодних праздников, наряду с елкой, становится портрет Сталина. Ведь именно к нему дети должны были испытывать чувство благодарности за елку, за наступление Нового года и вообще - за счастье жить в Советской стране: «Мы весело пляшем / У елки большой. / На родине нашей / Нам так хорошо! <…> Мы весело пляшем, / Мы звонко поем, / И песенку нашу / Мы Сталину шлем». Роль Павла Петровича Постышева в деле «реабилитации» елки уже к следующему, 1937 году, была предана забвению. Да и самому ему в это время было уже не до елки. До предъявления ордера на его арест оставалось менее года…

Организатор голода 1932-1933 гг

Починаючи з 2008 року Служба безпеки України почала оприлюднювати списки осіб, причетних до здійснення Голодомору в Україні в 1932-1933 роках. За словами директора архіву СБУ Володимира В"ятровича, для встановлення цих осіб широко застосовуються партійні документи, аби визначити відповідальних за Голодомор вже на районному рівні.

22 травня 2009 року Служба Безпеки України порушила кримінальну справу за ознаками злочину, передбаченого частиною 1 статті 442 Кримінального кодексу України по факту здійснення Геноциду в Україні у 1932-1933 роках, від якого загинули мільйони людей. У листопаді було названо звинувачених по справі, першим з яких фігурував Йосип Сталін. 5 січня 2010 року президент України Віктор Ющенко заявив, що Генеральна прокуратура України передала справу до суду. 12 січня 2010 року Київський апеляційний суд почав розгляд справи. Суд визнав, що Сталін, Молотов, Каганович, Постишев, Косіор, Чубар та Хатаєвич вчинили злочин геноциду, передбачений частиною 1 статті 442 Кримінального кодексу України (геноцид), який відповідно до Конвенції ООН від 26 листопада 1968 року не має терміну давності, та закрив кримінальну справу на підставі пункту 8 частини 1 статті 6 Кримінально-процесуального кодексу України, у зв"язку з їхньою смертю.

Станислав Косиор - поляк, родился в 1889 году в городе Венгрув, Седлецкая губерния. Ныне это территория Польши.

Влас Чубарь - украинец, выходец с территории, которая сейчас называется Донбассом. На Украине ему стоят памятники!

А вот насчет виновности третьего, Павла Постышева у меня есть некое сомнение. Дело в том, что в 1930-1933 гг. Павел Петрович был секретарем ЦК ВКП(б), то есть работал в Москве. На Украину он вернулся только в начале 1933 года, когда ни лучше, ни хуже голодающим сделать уже не мог. Поскольку украинские историки считают, что Голодомор прокатился по УССР зимой-весной 1932-1933 гг., обвинять Постышева в этом некорректно. Я думаю, что из Москвы он был направлен в УССР именно для устранения последствий жуткого голода, но никак не для "развязывания".

Давайте посмотрим, кто же был предшественником Постышева на посту ЦК КП(б) УССР в те годы. Снова откроем Википедию, смотрим. Оказывается, им был Мендель Маркович Хатаевич, еврей, родившийся в Гомеле в 1893 году. По профессии зубной техник. В 1932 г. - член Политбюро ЦК КП(б) УССР. То есть, если уж делить вину на Голодомор "на троих", третьим должен быть именно Хатаевич, а не Постышев.

И Хатаевич, и Постышев, и Косиор, и Чубарь - арестованы и расстреляны в 1937-1940 гг. В общем, по делам их им воздалось.

Непонятно другое, почему если "официальные" "виновники" Голодомора - поляк, еврей и украинец, в Голодоморе виноваты "москали", т.е. русские? Пусть Ющенко предъявляет претензии в геноциде Варшаве, Тель-Авиву... и своим же щирым та свидомым "братям".

Па́вел Петро́вич По́стышев (6 сентября года - 26 февраля 1939 года , расстрелян) - советский государственный и партийный деятель, партийный пропагандист и публицист, один из организаторов сталинских репрессий . Расстрелян 26 февраля года. После смерти Сталина реабилитирован. Инициатор создания светского праздника «Новый год » взамен праздника Рождества Христова в 1935 году.

Биография

Родился 6 сентября 1887 года в Иваново-Вознесенске в семье ткача. Член РСДРП(б) с 1904 года .

В 1906 году член правления профсоюза ситцепечатников, член Ивановского городского комитета РСДРП. В апреле 1908 года арестован и в 1912 году отправлен на поселение в Иркутскую губернию . В 1914-1917 годах член Иркутского бюро РСДРП .

С августа 1923 года зав. организационно-инструкторским отделом Киевского губкома КП(б) Украины. С сентября 1924 года секретарь Киевского губкома (затем окружкома) партии. С 1925 года кандидат, с 1927 года член ЦК ВКП(б). С ноября 1926 года - секретарь ЦК КП(б) Украины. В 1930-1933 годах - секретарь ЦК ВКП(б), с 1932 по 1.1933 заведующий Организационно-инструкторским отделом ЦК ВКП(б). Затем второй секретарь ЦК КП(б) Украины. Как отмечает историк Юрий Шаповал , назначение Павла Постышева вторым секретарём ЦК КП(б)У с сохранением должности секретаря ЦК ВКП(б) явилось следствием постановления ЦК ВКП(б) от 24 января 1933 года, сурово осуждавшем украинскую парторганизацию за невыполнение плана хлебозаготовок .

Семья

• Жена - Постоловская Татьяна Семеновна. Арестована одновременно с мужем, расстреляна 26 августа 1938 года.
• Сыновья - Валентин, Леонид и Владимир. Репрессированы.

Голод на Украине

13 января 2010 года, при президенте Викторе Ющенко , Апелляционный суд Киева закрыл уголовное дело о голодоморе на Украине в 1932-33 годах в связи со смертью обвиняемых .

Память

• В 1935-1938 гг. город Покровск Донецкой обл. назывался Постышево.

В городах России, Украины и Казахстана есть улицы имени Постышева.

• Улица Постышева - улица в г. Биробиджане.
• Улица Постышева - улица в г. Владивостоке.
• Улица Постышева - улица в г. Находке Приморского края.
• Улица Постышева - улица в г. Иванове.
• Улица Постышева - улица в г. Липецке (Дачный).
• Улица Постышева - улица в г. Нижнем Новгороде.
• Улица Постышева - улица в г. Хабаровске.
• Улица Постышева - улица в г. Челябинске.
• Бульвар Постышева в г. Иркутске.

• Улица Постышева - улица в г. Волчанске, Харьковская область.
• Улица Постышева - улица в г. Донецке.
• Улица Постышева - улица в г. Харцызске.
• Улица Постышева - улица в г. Суходольске.
• Улица Постышева - улица в г. Конотоп, Сумской области

Казахстан

• Улица Постышева - улица в г. Алматы.
• Улица Постышева - улица в г. Усть-Каменогорске.

Кроме того:

Постышев в кинематографе

• «Пароль не нужен » - советский фильм 1967 года, в роли Постышева - Михаил Фёдоров;
• «Сибирский дед » - советский фильм 1974 года, в роли Постышева - Пётр Колбасин ;
• «Исаев » - российский сериал 2009 года, в роли Постышева - Андрей Смоляков .

Напишите отзыв о статье "Постышев, Павел Петрович"

Примечания

Литература

• Постышев П . Из прошлого. Киев, 1935; М., 1936.
• Марягин Г. А. Постышев. - М.: Молодая гвардия, 1965. - (Жизнь замечательных людей).

Ссылки

• Постышев Павел Петрович - статья из Большой советской энциклопедии . (рус.)
• (рус.)

Отрывок, характеризующий Постышев, Павел Петрович

На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l"homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d"alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l"Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n"ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l"intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d"or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.

На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.

Постышев Павел Петрович (1887-1939) родился в г.Иваново-Вознесенске, в семье рабочего. Русский. Образование – «неоконченное начальное», (по сути, он был неграмотным).

В ранней юности увлекся коммунистическими идеями: член партии большевиков с 1904г. Занимался профсоюзной работой, тогда – нелегальной. В 1908г. был арестован, и до революции 1917г. пробыл в ссылке, в Иркутской губернии. После выхода на свободу – зампредседателя Иркутского Совета депутатов, а в декабре 1917г. стал членом военно-революционного комитета Иркутской губернии.

В начале 1918г. возглавил Ревтрибунал «Центросибири» и занимался подавлением антибольшевистски настроенного сибирского казачества и крестьянства. Жесткие репрессивные меры Постышева: взятие заложников, наложение произвольных «контрибуций», насильственное «расказачивание», вызвали многочисленные восстания. Боролся со «спекулянтами»: воспрещал частную торговлю хлебом и другими продуктами, в результате начался голод.

В 1920-1922г. П.Постышев – Уполномоченный Совнаркома по Хабаровскому краю и представитель интересов СНК в Дальневосточной Республике (ДВР), член военного совета Восточного фронта . В 1923г. переведен на работу в Киев, где вскоре стал секретарем губкома партии. С 1927г. – член ЦК ВКП(Б), с 1926г. – секретарь ЦК КП(б)У, в 1930-1933г.г. – секретарь ЦК ВКП(б), с 1934г. – кандидат в члены Политбюро. Такая карьера малограмотного человека, не имевшего отношения к Украине, объясняется его жестокостью и способностью выполнять решения руководства, не считаясь ни с чем.

Создал свой культ личности: его именем называли улицы, площади, электростанции, заводы, центральное радио УССР начинало свои передачи словами: «Говорит радиостанция имени Постышева», его портреты на улицах и в кабинетах встречались чаще, чем Сталина. Тот, кто осмелился противоречить его жене, занявшей крупный пост в Киеве, оказывался без работы и без партбилета, а то и за решеткой .

П.Постышев – один из организаторов украинского Голодомора. Постышев настоял на объявлении УССР «зоной сплошной коллективизации», он издавал инструкции о мерах по раскулачиванию . Никаких мер по локализации начавшегося голода Постышев не принял. Санкционировал применение частей Красной Армии для подавления волнений в голодающих районах. Его основными помощниками по осуществлению Голодомора были: В.А.Балицкий , С.В.Косиор , И.Э.Якир . Точное число погибших неизвестно. За достигнутый «результат» Постышев стал кандидатом в члены Политбюро и секретарем ЦК ВКП(б).

Когда начались «чистки», П.Постышев был их активным участником. Будучи на заседаниях Киевского горкома партии, он спрашивал: «а вы написали хоть на кого-нибудь заявление?». В результате заявления, разоблачающие «врагов народа», были написаны на половину членов киевской городской парторганизации, и она была разгромлена, так как тех, на кого писали заявления арестовывали. Аналогичным образом Постышев действовал и при визитах в другие области Украины, и на заседаниях Совнаркома, других учреждений республики и за ее пределами. Результатом стал кадровый погром, едва не парализовавший хозяйственную жизнь Украины . Однако Постышев попытался разоблачить, как «врага народа» Л.М.Кагановича, после чего лишился должности – его послали «на исправление» в Куйбышевскую область первым секретарем обкома.

«Работу над ошибками» П.Постышев понял в том смысле, что надо интенсивнее искать «врагов народа». Результатом стала волна массовых арестов. Из Москвы приехала комиссия во главе с Л.З.Мехлисом, выяснившая, что в результате «поисков» Постышевым «врагов народа» Куйбышевская областная организация ВКП(б) перестала существовать . Постышев был подвергнут жесткой критике в ЦК и на Политбюро – на основании выводов комиссии Мехлиса, но Постышев снова решил, что причина критики – недостаточная «бдительность» с его стороны, и в Куйбышевской области осенью 1937г. начались чудеса: Постышев с лупой в руках изучал обложки школьных тетрадей, и «нашел» на них фашистскую свастику. Тетради из продажи исчезли. Затем из продажи исчезла любительская колбаса, в разрезе которой он «обнаружил» профиль Троцкого, а спички перестали продаваться, так как Постышев «увидел» на коробках японскую каску .

К зиме 1938г. Постышев, вместо работы, был занят выискиванием «фашистских свастик». Он сильно запил.

Когда мы говорим «сталинская эпоха», то видим за этими словами страшный вал политических репрессий, вершиной которых считаются трагические события 1937-1938 годов. В это время в каждом регионе страны у руля власти стоял вождь местного масштаба, ответственный за исполнение указаний «сверху». И как это часто бывает, такие мелкие «наполеончики» в своем служебном рвении сплошь и рядом оказывались святее самого «отца всех народов». Одной из таких зловещих фигур 1937 года в Куйбышевской области, без сомнения, стал первый секретарь областного комитета ВКП (б) Павел Петрович Постышев (рис. 1).

Партийный Дед Мороз

В середине 30-х годов он дослужился до поста секретаря ЦК ВКП (б), а на Украине - второго секретаря республиканского ЦК, но затем неожиданно для многих сначала был понижен в должности, а затем и вовсе объявлен врагом народа и вскоре расстрелян. Впрочем, причины этого падения вполне объяснимы. Ведь если главу НКВД Николая Ежова в народе в те годы прозвали «кровавым карликом», то Постышева, слетевшего со своих постов именно в рамках кампании борьбы с «ежовщиной», за его деяния вполне можно назвать «кровавым секретарем».

Павел Петрович Постышев родился 6 сентября 1887 года в городе Иваново-Вознесенске Владимирской губернии в семье текстильщика. Работать начал в 12 лет учеником красильщика на ситцевой фабрике. В 1904 году он вступил в РСДРП (б), после чего несколько раз подвергался аресту и заключению за революционную деятельность, пока в декабре 1912 года не был отправлен на вечное поселение в Иркутскую губернию. Здесь в феврале 1917 года Постышев встретил весть об отречении от престола Николая II. Во время гражданской войны он прошел путь от командира партизанского отряда до члена военного совета Восточного фронта. Именно тогда, по многим отзывам, о нем и сложилось мнение как о «несгибаемом большевике».

Осенью 1923 года П.П. Постышев был отозван с Дальнего Востока и направлен на партийную работу на Украину. Здесь в 1924 году его избрали секретарем Киевского губкома, затем окружкома КП (б) У, в 1926 году - секретарём Харьковского окружкома и горкома партии. С конца 1925 года он также был член ЦК и кандидатом в члены Политбюро ЦК КП (б) У. В 1930 году Постышева отозвали в Москву в распоряжение ЦК ВКП (б), где он до 1933 года работал секретарем ЦК ВКП (б), членом Оргбюро и кандидатом в члены Политбюро ЦК. В 1933 году его вновь возвратили на Украину на должность второго секретаря ЦК КП (б) У, и одновременно он был избран секретарем Киевского обкома партии.

При этом многим известно, что в 1935 году Постышев стал инициатором возрождения в нашей стране традиции установки новогодней ёлки. До этого в период десятилетней кампании по борьбе с религией украшенное игрушками хвойное деревце считалась символом христианского Рождества, и потому оно автоматически попало в разряд запретных атрибутов мракобесия. В конце 20-х – начале 30-х годов в СССР были случаи осуждения к лишению свободы граждан, осмелившихся под Новый год поставить у себя дома ёлку. Их судили по ст. 5810 УК РСФСР (религиозная агитация и пропаганда) (рис. 2-7).

Но на одном из заседаний Политбюро Павел Постышев вдруг неожиданно вспомнил о новогодних детских торжествах в Сокольниках в 1918 году, в которых участвовали председатель Совнаркома Владимир Ленин и его жена Надежда Крупская. В ответ на его рассказ генеральный секретарь Иосиф Сталин сказал, что такой праздник советским детям тоже наверняка бы понравился.

После этого в декабре 1935 года в «Правде» была опубликована статья Постышева под заголовком «Давайте организуем к Новому году детям хорошую ёлку!», в которой говорилось следующее: «В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям ёлку. Дети рабочих с завистью через окно всегда посматривали на сверкающую разноцветными огнями ёлку и веселящихся вокруг нее детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, пионерские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? …Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская ёлка является буржуазным предрассудком» (рис. 8-10).

Уже на другой день после этой публикации по всем городам СССР начали работать ёлочные базары, где граждане по небольшим ценам могли приобрести пушистую красавицу к новогоднему празднику. Тогда же громадная ель, специально привезенная из подмосковного лесхоза, была установлена в Колонном зале Дома Союзов в Кремле. На детских праздниках, которые здесь ежедневно шли вплоть до 10 января, побывали все советские наркомы и все члены Политбюро, включая, конечно же, и самого Сталина. После этого в течение всех зимних каникул в газетах публиковались письма детей примерно такого содержания: «Спасибо товарищу Постышеву за новогоднюю ёлку». Тогда же у всех Дедов Морозов появилась традиция произносить свой клич «Ёлочка, зажгись!» под портретом секретаря ЦК ВКП (б) (рис. 11).

Однако на Украине в те же самые годы о Постышеве шла совсем иная слава. Вслух об этом не говорили, но все знали о том, что в 1932-1933 годах он выступил инициатором и главным вдохновителем завышенных зернопоставок из села. Уже вскоре после этой кампании на Украине и в южных районах России случилась массовая нехватка продовольствия, которая сейчас в некоторых кругах именуется голодомором. Конечно же, определенную роль в этой трагедии сыграли и неблагоприятные климатические условий тех лет, однако основной причиной голода сегодняшние историки считают непомерные хлебные поборы с крестьян, у которых по указанию Постышева порой изымалось все зерно подчистую, вплоть до семенного фонда. По некоторым оценкам, это привело к гибели в масштабах всей страны свыше 3 миллионов человек.

Враги народа под лупой

«Черный день» в карьере П.П. Постышева наступил на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП (б) в 1937 году, когда он неожиданно для всех вдруг выступил в защиту известных киевских большевиков. По его мнению, их совершенно необоснованно обвинили во вредительской деятельности. В итоге большевиков из-под ареста так и не выпустили, а вот Постышев получил выговор по партийной линии и плюс к тому предупреждение с формулировкой «за отсутствие политической бдительности по отношению к врагам народа». Но это ещё не всё: 17 марта 1937 года Пленум ЦК КП (б) У по той же причине освободил Постышева от обязанностей второго секретаря «в связи с переходом на другую работу».

«Другая работа» для Постышева нашлась в Куйбышеве, где ему предложили возглавить краевую организацию. Конечно же, это было существенное понижение в должности. На VIII пленуме крайкома ВКП (б) 18 марта 1937 года Постышева избрали исполняющим обязанности первого секретаря крайкома партии, а 25 марта на пленуме Куйбышевского горкома - исполняющим обязанности первого секретаря горкома. Окончательно же он был утвержден в обоих должностях соответственно 5 июня на пленуме горкома и 14 июня - на пленуме обкома.

Бывший полновластный хозяин Украины был откровенно обижен этим карьерным поражением, и данный факт, по мнению историков, стал причиной начатой Постышевым широкой кампании по выявлению врагов народа в Куйбышевской области, необыкновенно жестокой даже по меркам 1937 года.

Получив выговор и предупреждение за свою работу на Украине, Постышев больше не проявлял мягкотелости в отношении «вредителей и врагов народа». Его недолгий период пребывания во главе Куйбышевской областной партийной организации - всего девять месяцев - пришелся на самый пик репрессий, развязанных в стране после февральско-мартовского 1937 года Пленума ЦК ВКП (б) (рис. 12-17).

В Куйбышевской области тогда началось самое настоящее избиение партийных работников. В 1937 году у нас не оказалось ни одного горкома или райкома, где бы не были выявлены враги. Бюро Ленинского, Фрунзенского, Пролетарского, Дзержинского, Молотовского райкомов Куйбышева были распущены полностью, как «засоренные врагами народа». Всего же по приказу Постышева тем летом и осенью у нас распустили 34 райкома, а также многие партийные комитеты крупных заводов.

По ряду свидетельств, работа по поиску «врагов народа» со стороны первого секретаря порой принимала поистине параноидальные формы. В частности, один из методов, который он применял в своем стремлении выявить врагов, заключался в том, что Постышев внимательно изучал через лупу иллюстрации в печатных изданиях, тетради для школьников, этикетки различных товаров и так далее. Во всех этих изображениях Постышев регулярно находил контуры фашистской свастики или человеческого черепа, силуэты Бухарина, Каменева или Зиновьева, простреленную голову Кирова или другие проявления контрреволюционной деятельности. Сейчас это может показаться смешным, но тогда каждый факт обнаружения врага под лупой всегда заканчивался оргвыводами.

А в ноябре 1937 года Постышев сигнализировал в ЦК партии Сталину и Жданову, а также в НКВД СССР Ежову, что «в учебнике по «Истории СССР» выявлены значки и пятна на портретах Пушкина и Сталина, напоминающие фашистскую свастику». Затем от него же поступило сообщение, что «на обложках ученических тетрадей, в репродукциях картин Васнецова и Крамского, выявлено слово «Долой», написанное на сабле князя Олега, а на ногах его размещены буквы «ВКП». На картинах также лежат трупы в красноармейских шлемах, и, если повернуть рисунок вверх текстом, то можно обнаружить подпись, похожую на факсимиле Каменева» (СОГАСПИ, Ф-1141, оп. 18, д.3, л.д. 172, 192).

Редакции областных и районных газет тоже не раз испытывали на себе жуткие последствия этого метода борьбы с врагами народа с помощью лупы. Так, 21 сентября 1937 года в Куйбышевское областное управление НКВД от т. Постышева поступила докладная записка об обнаружении им контрреволюционного искажения портрета Маршала Советского Союза т. Буденного, помещенного в номере областной газеты «Волжская коммуна» от 20 сентября 1937 года. В тот же день управлением НКВД по этому факту было возбуждено уголовное дело в отношении 25-летней Шелудяковой Елизаветы Львовны, русской, имевшей происхождение из служащих, фотографа этой газеты, и 32-летнего Сергиевского Серафима Петровича, имевшего происхождение из священников, травильщика областной типографии.

Как сказано в материалах дела, в вину сотрудникам редакции и издательства было поставлено следующее: «На фотографии т. Буденного, помещенной на первой полосе газеты «Волжская коммуна» от 20 сентября 1937 года, на его рукаве пятиконечная звезда имеет явно выраженную форму фашистской свастики». По мнению следствия, «такую форму она приобрела в ходе проявления негатива указанного снимка, которое проводилось Шелудяковой. Затем травильщик цинкографии Сергиевский, получив фотографию т. Буденного, изготовил по ней клише с аналогичным контрреволюционным искажением и сделал оттиски с этого клише, хотя имел все возможности в ходе обработки клише при наличии лупы и оригинала обнаружить фашистскую свастику» (рис. 18).

Уже при первом рассмотрении данного дела, которое состоялось 20 января 1938 года, спецколлегия Куйбышевского областного суда, изучив представленные материалы, вынесла определение о том, что на негативе и на оригинале фотографии, сделанными Шелудяковой, искажения звезды на рукаве т. Буденного не наблюдается. Поэтому определением суда женщина была оправдана за отсутствием в ее действиях состава преступления и освобождена из-под стражи в зале суда.

Далее в решении суда сказано так: «Искажение фотографии появилось только в ходе изготовления цинкового клише, которое производилось Сергиевским». Несмотря на это признание, суд все же не усмотрел в действиях травильщика умысла. Стало быть, здесь не было состава преступления, предусмотренного ст. 5810 УК РСФСР. Поэтому суд переквалифицировал действия подсудимого на ст. 111 УК РСФСР (служебная халатность). Окончательное же рассмотрение дела Сергиевского состоялось 27 января 1938 года в спецколлегии Куйбышевского областного суда. По ст. 111 УК РСФСР он получил 4 месяца лишения свободы, которые к тому моменту уже отбыл в камере следственного изолятора, и потому его освободили из-под стражи прямо в зале суда. При этом необходимо подчеркнуть, что на решение суда во многом повлияло вынесенное к тому моменту постановление пленума ЦК ВКП (б) о снятии Постышева со всех его постов.

Кстати, метод борьбы с врагами народа с помощью лупы придумал вовсе не Постышев. Оказывается, секретарь Куйбышевского обкома всего лишь взял на вооружение приказ по Главлиту СССР № 39 от 14 февраля 1935 года, подписанный начальником Главлита Борисом Волиным, в котором, в частности, говорилось следующее:

«На ИЗО-фронте Главлитом обнаружены умело замаскированные вылазки классового врага. Путем различного сочетания красок, света и теней, штрихов, контуров, замаскированных по методу «загадочных рисунков», протаскивается явно контрреволюционное содержание.

Как замаскированная контрреволюционная вылазка квалифицирована символическая картина художника Н. Михайлова «У гроба Кирова», где посредством сочетания света, теней и красок были даны очертания скелета. То же обнаружено сейчас на выпущенных Снабтехиздатом этикетках для консервных банок (вместо куска мяса в бобах – голова человека).

Исходя из вышеизложенного – приказываю:

Всем цензорам, имеющим отношение к плакатам, картинам, этикеткам, фотографиям, фотомонтажам и пр. – установить самый тщательный просмотр этой продукции, не ограничиваться вниманием к внешнему политическому содержанию и общехудожественному уровню, но смотреть особо тщательно все оформление в целом, с разных сторон (контуры, орнаменты, тени и т.д.), чаще прибегать к пользованию лупой».

Параноик при власти

Есть немало других фактов борьбы товарища Постышева с врагами народа в период его пребывания на посту первого секретаря Куйбышевского обкома ВКП (б). В середине 1937 года в магазинах Чапаевска и Сызрани вдруг не стало спичек, но проверка показала, что ящики с этим товаром штабелями лежат на складах. Торговые руководители при этом объяснили проверяющим, что продукция не отгружается в магазины по приказу Постышева, который при изучении спичечной этикетки нашел в линиях на ней отчетливый профиль Троцкого.

Затем в августе, перед началом учебного года, в ряд районов перестали поступать школьные тетради. Оказалось, кто-то в обкоме посчитал, что портрет Сталина, помещенный на их обложках, проткнут какой-то посторонней линией, словно ножом. О контрреволюционном рисунке срочно доложили Постышеву. Результат оказался вполне предсказуем: большая партия тетрадей, уже подготовленная для школ, была срочно отправлена в макулатуру.

И уж совсем неожиданностью для всех стал запрет на продажу в продовольственных магазинах любительской колбасы. Оказалось, какой-то доброжелатель сообщил в обком партии, что на разрезе колбасы, в ее середине, отчетливо проступают контуры фашистской свастики, после чего и управление торговли и поступило указание первого секретаря: крамольную колбасу изъять из продажи и уничтожить. Впоследствии по поводу всех перечисленных выше фактов на пленуме Фрунзенского райкома ВКП (б) областного центра Постышев высказался так: «Я предлагаю прокуратуре и НКВД посадить человек 200 торговых работников, судить их показательным судом и человек 20 расстрелять».

К середине 1937 года, пользуясь своим положением секретаря областного комитета партии, Постышев фактически сосредоточил в своих руках все руководство прокуратурой, судами, милицией и НКВД. По его указаниям в районы стали посылаться следственные комиссии, которые сам же Постышев называл «карательными экспедициями». После каждой такой комиссии, как правило, снималась с работы и арестовывалась вся районная руководящая верхушка. В числе этих работников обычно оказывались первый, второй, а иногда и третий секретари райкома, председатель райисполкома и его заместители, районный прокурор, начальники милиции и НКВД, редактор районной газеты, а часто и ее сотрудники, заведующие райздравом, районным земельным отделом и отделом образования, и так далее.

Такую карательную экспедицию всегда сопровождала колонна «черных воронков» (арестантских машин НКВД), на которых в город затем вывозились подследственные. Как правило, за один раз арестовывалось не менее 40-50 человек, после чего все районное руководство обновлялось почти целиком. Как уже говорилось выше, в общей сложности с санкции Постышева тогда было распущено 34 районных комитета ВКП (б), а также ликвидированы парткомы на заводах №№ 15 и 102 в Чапаевске, и еще три парткома на заводах в Пролетарском районе областного центра.

Уже потом были обнародованы шокирующие факты, много говорящие о масштабах этих репрессий. Оказалось, что за время, пока Постышев руководил партийной организацией Куйбышевской области (с июня 1937 по январь 1938 года) только в сельских районах по ст. 58 УК РСФСР было привлечено к уголовной ответственности 210 колхозных бригадиров, 204 председателя колхозов, 117 председателей сельсоветов, 48 агрономов, 43 директора МТС, и так далее. Всего за это время в нашем регионе было привлечено к уголовной ответственности 34540 человек, из них около 5 тысяч расстреляно (рис. 19-21).

В атмосфере всеобщей подозрительности и недоверия, которая в это время царила в обществе, людей выгоняли из партии и лишали свободы порой по совершенно анекдотическим поводам. Так, на заводе № 42 (впоследствии завод имени Масленникова) рабочего Демина исключили из рядов ВКП (б) за то, что его знакомый оказался врагом народа, а его жену после этого исключили… за связь с мужем. В совхозе «Жигули» Молотовского райкома сняли с работы и арестовали служащего Егорова, потому что у его жены за три года до этого была подруга, у которой тогда же выгнали из партии мужа по причине его знакомства с врагом народа. В Кинель-Черкасском районе комсомолец Далматов был исключен из организации с формулировкой «за связь с религией», потому что его отец, будучи маляром, выкрасил крышу на здании церкви. В Ульяновской организации одну студентку исключили из комсомола из-за того, что она назначила двум сокурсникам свидание, но ни на одно из них не пришла. Причиной исключения было названо «аморальное поведение, недостойное советской девушки». А в организации Куйбышевской железной дороги комсомольца Дубового выгнали за «сокрытие социального прошлого отца». Оказывается, в дореволюционное время его отец служил кучером у земского начальника.

«Ежовые рукавицы»

Конечно же, волна репрессий в значительной степени коснулась и самых высших эшелонов власти Куйбышевской области. Так, в августе 1937 года по приговору «тройки» был арестован и затем расстрелян уже упомянутый Владимир Петрович Шубриков, который до марта 1937 года работал первым секретарем Куйбышевского обкома ВКП (б), а после был переведен на партийную работу в Сибирь. Та же участь вскоре постигла второго секретаря Куйбышевского обкома ВКП (б) Алексея Левина, председателя облисполкома Георгия Полбицына, его заместителя Алексея Алексеева, председателя облКК-РКИ Петра Клюева, прокурора области Николая Жалнина, секретаря обкома ВЛКСМ Лазаря Блюмкина, командующего войсками ПриВО Петра Дыбенко и его заместителя Ивана Кутякова. А еще раньше, в мае 1937 года, в штабном вагоне на станции Куйбышев был арестован и впоследствии расстрелян предыдущий командующий ПриВО Михаил Тухачевский, успевший прослужить на указанном посту в течение всего лишь пяти дней (рис. 22-24).

Как говорилось на областной партконференции уже после снятия Постышева со всех постов, в самый разгар репрессий многие райкомы партии фактически оказались превращены в управления НКВД. После обсуждения того или иного человека на заседании бюро его, как правило, тут же арестовывали. Поэтому коммунисты, вызываемые на бюро райкома партии, перед этим мылись в бане и надевали чистую рубаху, а затем прощались с семьей и ехали в райком уже с сухарями, одеялом и подушкой (рис. 25-30).

Столь массовые аресты и расстрелы, а также масштабные исключения из партийных и комсомольских рядов даже в условиях того времени показались руководству страны неоправданно жестокими. В начале 1938 года персональное дело Павла Постышева слушалось на заседании политбюро ЦК ВКП (б), где руководитель парторганизации Куйбышевской области пытался оправдать свои действия «засильем контрреволюционеров во всех звеньях партийного и советского руководства». Вернувшись после этого в Куйбышев, Постышев подготовил на имя Сталина 100-страничный отчет о работе по выявлению врагов народа, где подробно рассказал и о карательных экспедициях, и о роспуске десятков райкомов, и о численности арестованных и расстрелянных. Однако это ему не помогло. На январском (1938 года) пленуме ЦК ВКП (б) главным был вопрос «О грубых политических ошибках бюро Куйбышевского областного комитета ВКП (б) и его бывшего первого секретаря т. Постышева». В итоге несгибаемый большевик был арестован по обвинению во многих тяжких преступлениях, и в первую очередь в «нарушении социалистической законности».

…В биографических справочниках советского времени долгое время наблюдалась существенное расхождение в отношении времени смерти Павла Постышева – от 1938 до 1940 года. Сейчас это можно объяснить крайней засекреченностью его уголовного дела, которое в полном объеме для исследователей не открыто до сих пор. Лишь в перестроечную эпоху стало известно, что бывший секретарь ЦК ВКП (б) был арестован 21 февраля 1938 года, после этого содержался в Бутырской тюрьме, а был расстрелян спецсотрудником НКВД 26 февраля 1939 года (рис. 31).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Дополнение

СОГАСПИ, Ф-656, оп.2, д.139.

Протокол заседания второго пленума Куйбышевского областного комитета ВКП (б).

Слушали: 1. О грубых политических ошибках бюро Куйбышевского областного комитета ВКП (б) и его бывшего первого секретаря т. Постышева.

Докладчик – секретарь ЦК ВКП (б) т. Андреев.

В прениях выступали: т.т. Левин (секретарь парткома завода Кинап), Кириллов (секретарь Сызранского горкома), Растегин (секретарь Ульяновского горкома ВКП (б)), Скрябина (Куйбышевский горком), Павлов (Ленинский райком г. Куйбышева), Серов (Карсунский райком).

Тов. Игнатов – исполняющий обязанности секретаря обкома ВКП (б) оглашает постановление бюро Куйбышевского обкома ВКП (б) «О телеграмме зав. ОРПО обкома ВКП (б) т. Владимирова, разосланной всем горкомам и райкомам ВКП (б)».

1. Отменить как неправильную и противоречащую постановлению Пленума ЦК ВКП (б) следующую телеграмму заведующего отделом руководящих парторганов обкома ВКП (б) т. Владимирова: «По получении газет с решением Пленума ЦК ВКП (б) организуйте читку и ознакомление коммунистов с решением Пленума», разосланную им всем горкомам и райкомам партии.

2. Обязать все горкомы м райкомы ВКП (б) обеспечить обсуждение на партийных собраниях по существу всех вопросов, вытекающих для парторганизаций из постановления Пленума ЦК ВКП (б), а в тех организациях, где партсобрания были проведены только для читки постановления Пленума ЦК ВКП (б), провести собрания вторично, и также обсудить постановление Пленума ЦК по существу.

3. Снять т. Владимирова с работы заведующего отделом руководящих парторганов обкома ВКП (б).

Постановление бюро обкома ВКП (б) о т. Владимирове утверждается.

Заключительное слово т. Андреева, секретаря ЦК ВКП (б).

Постановили: 1. Пленум Куйбышевского обкома совместно с секретарями горкомов и райкомов ВКП (б), заслушав сообщение секретаря ЦК ВКП (б) т. Андреева и ознакомившись с постановлением ЦК ВКП (б) от 9 января 1938 года о политически ошибочных решениях Куйбышевского обкома и его бывшего первого секретаря т. Постышева, считает это постановление ЦК ВКП (б) совершенно правильным.

Пленум обкома считает, что в этом постановлении ЦК ВКП (б) совершенно правильно указал на то, что Куйбышевский обком ВКП (б) допустил произвол и дезорганизаторство в отношении районных партийных организаций, приняв политически вредные, по своим последствиям явно провокационные решения об огульном роспуске, без всяких на то оснований и без ведома ЦК ВКП (б) 34 районных комитетов партии, и в котором ЦК ВКП (б) объявил строгий выговор бюро Куйбышевского обкома ВКП (б) и его первому секретарю т. Постышеву, освободив его от работы секретаря обкома.

2. Пленум обкома констатирует, что, наряду с грубой ошибкой, указанной в постановлении ЦК ВКП (б), т. Постышев, будучи на посту первого секретаря обкома, допустил целый ряд других, не менее грубых политических и организационных ошибок. Работая на посту руководителя куйбышевской областной парторганизации, т. Постышев не проявил ни достаточного чутья, ни энергии в деле разоблачения и выкорчевывания правотроцкистских шпионов и вредителей, и оказался окруженным врагами народа (Полбицын, Левин, Сегал, Сиротинский, Фомичев, Пашковский и другие), которые были разоблачены и арестованы лишь в результате вмешательства ЦК ВКП (б).

3. Пленум обкома отмечает, что бывшим первым секретарем обкома т. Постышевым были от имени обкома даны совершенно неправильные, противоречащие всей политике нашей партии, явно провокационные по своим последствиям директивы по вопросам сельского хозяйства: ряд телеграмм о мобилизации коров из колхозных ферм и у колхозников на полевые работы во время сева и на вывоз хлеба с полей во время уборки в 1937 году; приказ о разборе общественных построек колхозов для прикрытия в полях убранного хлеба; распоряжение о пропуске через молотилки всей стерни во время уборочных работ 1937 года; кроме того, т. Постышев, зная о действовавшем постановлении облисполкома от 28.02.1937 года о ликвидации кулацких спецпоселков и о принятии кулаков в колхозы, не принял мер к его отмене.

Все политически вредные директивы т. Постышева в свое время были отменены ЦК ВКП (б).

4. Пленум обкома считает, что т. Постышев несет прямую ответственность за дезорганизаторские, политически вредные, по своим последствиям явно провокационные решения о роспуске 34 райкомов партии, ряда парткомов и некоторых первичных парторганизаций, а также за массовое исключение депутатов из состава городских и районных советов.

5. Пленум обкома считает, что Постышев точно также несет ответственность и за то, что по его инициативе, и руководствуясь его указаниями, работники обкома и некоторые секретари райкомов огульно исключали из партии сотни честных коммунистов, как врагов народа или как пособников врагам, без всяких на то оснований, а в отношении исключенных ВКП (б) было создано положение безапелляционности, поскольку обком не разбирал апелляций, или формально, опросом, утверждал решения об исключении из партии.

Этим своим неправильным руководством т. Постышев создал полную возможность остаткам еще не разоблаченных врагов народа, маскируясь под «бдительных», продолжать свою вредительскую работу, рассчитанную на то, чтобы путем репрессий перебить большевистские кадры, посеять неуверенность и излишнюю подозрительность в рядах куйбышевской партийной организации.

6. Пленум обкома отмечает, что в парторганизациях Куйбышевской области не было достаточной заботы о выращивании местных кадров, бюро обкома крайне мало выдвигались на руководящую работу молодые, способные коммунисты и беспартийные. Тов. Постышев в практике своего руководства неправильно подходил к вопросам смелого выдвижения растущих работников из местных кадров и проявил с первых же дней своей работы в Куйбышевском обкоме известное недоверие к партийным и беспартийным кадрам Куйбышевской области, в результате чего до сих пор не подобраны руководители для работы во многих областных и районных организациях.

7. Вместо испытанных большевистских, сталинских методов руководства т. Постышев широко практиковал давно обанкротившиеся методы бюрократического руководства: решения в обкоме принимались, как правило, опросом, нормальная коллективная работа бюро обкома отсутствовала, живая связь с районными и первичными парторганизациями была подменена потоком телеграмм и распоряжений за подписью т. Постышева, пленум обкома с момента его избрания в июне месяце 1937 года ни разу не был собран, точно также не созывались и собрания партийного актива.

8. Все это вместе взятое целиком и полностью подтверждает правильность решения Центрального комитета ВКП (б) о снятии т. Постышева с поста первого секретаря Куйбышевского обкома, как не обеспечившего ни правильного политического, ни хозяйственного руководства в Куйбышевской области.

Пленум Куйбышевского обкома ВКП (б), совместно с секретарями горкомов и райкомов, всецело одобряет решение Пленума ЦК ВКП (б) о выводе т. Постышева из кандидатов в члены Политбюро ЦК ВКП (б) и за попытки смазать и оправдать свои грубые политические и организационные ошибки.

9. Пленум призывает большевиков Куйбышевской областной партийной организации извлечь все уроки из ошибок бывшего руководства Куйбышевского обкома и по-большевистски довести до конца дело разоблачения врагов народа.

Пленум обкома заверяет ЦК ВКП (б) в том, что большевики Куйбышевской области в кратчайший срок исправят допущенные ошибки и добьются того, что Куйбышевская областная партийная организация станет в передовые ряды нашей большевистской партии.

СОГАСПИ, Ф-656, оп.2, д.141.

Стенограмма II-го пленума Куйбышевского областного комитета ВКП (б).

Тов. Журавлев, начальник УНКВД.

Правильно Центральный комитет партии записал, что деятельность Постышева является по своим последствиям провокационной. Сейчас мы на пленуме со всей очевидностью устанавливаем тот факт, что его поведение, возьмите его деятельность в области партийной работы, возьмите его деятельность в области советской работы, возьмите в области сельского хозяйства, везде и всюду вы найдете явные провокаторские методы работы, направленные по своим последствиям прямо против советской власти.

На Украине он окружил себя врагами, всех этих врагов потом разоблачили, передоверил им партийную работу, они там принесли неисчислимый вред советской власти. То же самое получается здесь, та же самая картина, только с новыми лицами. (Голос: «Нет, там он обжегся на молоке, а тут дул на воду»).

Вы же все помните, какие безобразия разыгрались с этими тетрадями, конфетами, с обложками и прочим, разве это не явно провокаторская деятельность, когда работники аппарата обкома, не все конечно, часть его, знаете, как говорят его приближенные, вроде Аллакина, как Филимонов, ходили, буквально выискивали все такие факты, были они или не были, поднимали колоссальную шумиху, дошло до таких чрезвычайно гадких размеров, что мы сами распространяли всякую гнусь. Причем контрреволюция, пользуясь нашим таким положением, под шумок вела большую работу. Разве это факты не провокационной деятельности, разве эти факты не свидетельствуют о том, что такая деятельность только нужна человеку, которому не дороги интересы партии советской власти.

Я помню, перед 12 декабря, перед выборами, он буквально ежедневно нас таскал и говорил: «Ну вот, если что-нибудь случится, вы будете отвечать головой. Кругом враги в городе, на меня везде пишут, а вы мер не принимаете». Он всячески себя охранял. Он требовал, буквально толкал на провокационные действия, на такие методы, которые шли вразрез с интересами партии и советской власти.

Тов. Кунин, секретарь парткома завода № 42.

Товарищи, решение пленума правильное и своевременное, и является образцом сталинского стиля руководства партийными организациями и работой партийных организаций.

Работа, которая происходила в обкоме партии, которым руководил тов. Постышев, показала, что Постышев шарахался от одной крайности в другую крайность. На Украине вокруг него орудовали враги, и здесь орудовала шайка, которая пользовалась его вниманием, которым он доверял, которые выполняли ответственную работу. И здесь были допущены грубые политические ошибки, в результате чего мы имеем решение Центрального Комитета партии о работе Куйбышевской партийной организации.

Как относился областной комитет партии к такой крупной партийной организации, как на заводе № 42? За два месяца до выборов там сидел Моложаев, а после него стали работать всякие вриды. В этот период со стороны всей партийной организации были требования, чтобы избрать новый партийный комитет. Обком партии четыре раза пытался созвать собрание, и не мог собрать. Наконец-то собралось выборное партийное собрание, и на него пришел тов. Игнатов. В это время в партийном комитете оставалось всего два человека, и этот комитет все-таки распустили, тогда как там и распускать фактически нечего было…

С декабря месяца и за 10 или 15 дней января мы имеем в организации 4 исключенных из партии, нам приносили пачками партбилеты. Я выяснил, я новый человек, я стал интересоваться, за что их исключают и увольняют с завода. И мы, товарищи, еще до решения пленума восстановили 23 человека в партии, это были огульно исключенные из партии. Почему? Потому что Демина исключили на заводском партийном собрании, а жену Демина исключают из партии за связь с мужем (смех в зале). Коновалова исключили из партии тоже на этом собрании, как за связь с врагами народа, тогда низовая парторганизация задумалась – Коновалова тоже коммунистка, и исключают Коновалову за связь с мужем. Это показывает, что парторганизация настроилась в таком боевом настроении, что, конечно, под таким впечатлением нельзя исключать, тут и честные члены партии попали в это число.

Попал, например, начальник цеха т. Сухинин. Мы стали спрашивать, за что его исключили. А вот за что. Он, будучи в санатории, получил телеграмму от председателя завкома и еще одного человека, в которой они пишут – достаньте путевку для директора завода, который впоследствии оказался врагом народа. Он это сделал, он не знал тогда, что он враг народа. За это его исключили из партии, и на завтрашний день увольняют с завода. Решением парткома он был восстановлен. Таким образом, мы предупреждали массовое увольнение с завода.

Это, товарищи, заняло колоссальное количество времени, но то было то, что нам нужно было, так как организации нужно было выправлять, потому что нам пачками приносили билеты, и приходили со слезами люди, спрашивали, почему нас увольняете с завода, мы не враги народа. А их увольняли как врагов и за связь с врагами. А когда стали разбирать, кто такие люди, с которыми они имеют связь, оказалось, что это люди, которые все работают.

Тов. Комлев, секретарь Молотовского райкома ВКП (б).

Товарищи, решение январского пленума Центрального комитета партии вооружает нашу областную парторганизацию прежде всего на дальнейшее выкорчевывание еще не разоблаченных врагов народа, на исправление допущенных грубейших нарушений устава партии…

Прежде всего и Молотовский район оказался в числе тех же 32 районов, где бывший состав райкомов партии решением обкома партии был распущен, была созвана конференция, на которой был избран новый состав.

Но, товарищи, нужно будет сказать, что в Молотовском районе действительно осело солидное количество врагов народа. Молотовский район имеет некоторую особенность, здесь он как раз окружает город, и вот вся эта самая публика, которая не может ускользнуть от глаза наших славных органов НКВД, она прячется, скрывается в Молотовском районе, который примерно в зоне 20-25 км.

Мы в последнее время за 3 месяца, при помощи НКВД, при помощи органов прокуратуры изъяли из района примерно около 200 человек, посадили, и дела почти закончили.

Наряду с этой разоблачительной работой, мы допускали ошибки. В частности, по нашему району была допущена грубейшая ошибка в отношении помощника по комсомолу совхоза «Жигули». Этот товарищ член партии. За что его исключили и сняли с работы? Его исключила первичная организация за то, что его жена когда-то была знакома с одной подругой, года три тому назад. Так вот, у этой подруги исключили из партии мужа за то, что он был связан с врагом народа, а его исключают из партии за то, что его жена имела таких знакомых.

…в отдельных первичных организациях понизилась активность коммунистов, потому что попробуй выступи – тебе выразят политическое недоверие. Я хотел ряд замечаний сделать. Ряд совещаний, которые проводили здесь в городе, показал всем секретарям райкомов и активу, что Постышев не любил критики. Когда это дело доходило до Постышева, он сразу бросает реплику, и сядешь обязательно, он сразу глушил критику, он не только перегибщиком оказался, не только провоцировал честных людей, но, кроме этого, зажимал критику и самокритику – это вполне естественно. Должен сказать, что Постышев райкомами не руководил и кадров райкомов не знал. Больше того, когда Постышев приходил сюда за стол, и мимо него проходят ответственные работники, работавшие в горкоме и обкоме, он обращается без имени и фамилии, не знает, как фамилия. Что это – забывчивость, или что другое. Просто не интересуется, не изучает кадры.

Тов. Жигунов, секретарь Хворостянского райкома ВКП (б).

Руководство Хворостянского района в течение трех лет было в руках врагов народа. Я хочу рассказать один пример, как враги народа боролись с врагами народа. Ныне разоблаченный, приговоренный к расстрелу первый секретарь Арамелев, второй Демидов, сейчас разоблачен ответственный редактор Синяшин, на него поступило очень много компрометирующего материала из других районов, где он работал, что его жена – дочь бывшего полицейского, который был приговорен к расстрелу, сам он тоже из кулацкой, помещичьей семьи. И вот, чтобы не потерять дружеской связи, Арамелев выносит решение: «Просить комиссию партийного контроля при ЦК ВКП (б) помочь им разобрать вопрос о Синяшине, о его партийности». Этот материал сейчас вернулся к нам в райком, пишут, что это дело нужно решить через первичную партийную организацию. Вот как враги народа боролись с врагами народа, как выгоняли честных коммунистов из партии.

Товарищ Андреев в своем докладе приводил пример с нашего района, когда на собрании исключали под маркой врага народа уполномоченного НКВД. Это посеял все Тюкаев. На пленуме, когда стали разоблачать врагов народа, в количестве 7 человек, выступает Тюкаев с громадной речью и предлагает обсудить вопрос о Рогожкине, как якобы связанного с врагами народа. Информирует пленум, что есть приказ по управлению НКВД о том, что его исключают из партии и отдают под суд как врага народа, но в связи с тем, что на пленуме Рогожкина не было, оставляют этот вопрос на обсуждение партийного собрания. На первичной партийной организации Тюкаев информирует о Рогожкине по-другому, и первичная партийная организация объявляет ему строгий выговор. Районное партийное собрание нашло, что он враг народа, исключило и сообщило тов. Журавлеву, чтобы принял меры, и осудило Тюкаева за неправильную информацию, так как на первичной парторганизации он одно сказал, а на районном партийном собрании – другое. Ничего вражеского в работе Рогожкина не было. Человек работает в управлении НКВД.

Кроме неправильной постановки дел, исключили 15 человек только по запискам и отдельным заявлением, не проверяя фактов. (Тов. Андреев: «А где были члены райкома?») Райком был распущен. Это привело вот к чему, я приведу пример по Романовскому совету. (Тов. Андреев: «Нужно ли было распускать райком?») Осталось 7 членов, остальные были исключены, разоблачены как враги народа и арестованы. Всего арестовано было 17 человек из 24. На районном партийном собрании исключили 17 человек.

…исключили из кандидатов в члены партии Расторгуева. Была получена записка от одного кандидаты Рыжкова, в которой указывается: «Прошу обсудить, считаю, что хозяйство у него кулацкое». Этот Расторгуев старик, около 60 лет. Он говорит, что никакого кулацкого хозяйства у него не было. Собрание волнуется, задает вопросы, и, как хотите, сознательно или несознательно, но старик расстроился и говорит: «Что вы придираетесь ко всем, через месяц товарищ Сталин будет поправлять это дело». Такую мысль выразил. Собрание подхватило, нашло это заявление контрреволюционным и исключило Расторгуева из кандидатов.

Члены бюро райкома об этом знали. Оказывается, старик предсказал то, что в действительности и получилось. Сейчас на бюро райкома будем рассматривать это дело. Необходимо нашему району собрать районное партийное собрание, так как 9 человек, мы уже знаем, нужно будет восстанавливать в партии, пересмотреть их дело.

Я еще хочу привести пример. Разоблачен и посажен бывший зав. культпропом Юдин. Около 6 дней шло районное партийное собрание. Этот человек занимался подбором фактов на честных людей. Он несколько писем написал за это время и передал в президиум этого собрания. И после этих писем и заявлений отдельных коммунистов исключили. Большинство писем были ложными, чтобы задержать собрание или смазать честных коммунистов.

Вот присылают большую телеграмму, не помню, какого числа. Я только что пришел в райком, я новый человек, меня выдвинули с низовой комсомольской работы. В этой телеграмме за подписью тов. Постышева предупреждают в последний раз, вроде того, что телеграмм больше не будет (смех в зале). В телеграмме пишут: нажать на вывозку натуроплаты, возврат ссуд, и если все перечислять, пальцев не хватит. Я созвал молодых членов бюро и говорю: если мы не выполним, нас будут обсуждать, исключат из партии, если не выполним эту телеграмму. Стали подсчитывать свои возможности. Сейчас прошло уже два месяца, и мы только 50% еще выполнили по вывозке натуроплаты. Осталось еще вывозить 30 тысяч центнеров. Подсчитали все возможности. У нас 24 колхозных машины в течение 2-х месяцев стоят. Большинство колхозов имеют по 2-3 лошади, а им нужно возить по 5-6 тысяч центнеров. Можем ли мы выполнить эту телеграмму? Не можем. Этот факт говорит о том, что нужно исключительно дифференцированно подходить к каждому району.

СОГАСПИ, Ф-656, оп.2, д.142.

Стенограмма второго пленума Куйбышевского областного комитета ВКП (б).

Тов. Коваленко Ф.А., председатель Куйбышевского горсовета.

…если мы следим за печатью, видно, что все выступающие товарищи, которые обсуждают решения пленума ЦК ВКП (б) по ошибкам партийных организаций, все они спрягают нашу Куйбышевскую партийную организацию. Ясно, что Куйбышевская партийная организация в вопросе исключения из партии, в вопросе перегибов допустила очень и очень много ошибок. В результате руководства тов. Постышева Куйбышевской партийной организацией у нас под его началом, за время его работы наделано много безобразных вещей, о которых здесь выступали и говорили секретари райкомов и секретари первичных парторганизаций, и о которых в своем докладе сказал тов. Андреев.

Возьмите такой факт, как роспуск партийных организаций. К чему этот факт приводил? Ясно, что роспуск партийных организаций был направлен на то, чтобы временно задержать, затормозить партийно-массовую работу. И такими мероприятиями это было достигнуто… Если партийная организация не работала, значит, работал классовый враг исподтишка, и люди делали плохое, черное дело. Вот кому на руку играла такая установка руководства Куйбышевской партийной организации.

Не было живого, чуткого, повседневного руководства партийными организациями Куйбышевской области, а превалировало в основном руководство бумажное, руководство бюрократическое, руководство диктаторское, я бы сказал, потому что Постышев своей фигурой большого человека, своей фигурой старого большевика буквально давил на людей. Вот почему тов. Журавлев, когда выступал, говорил, что люди сидели с закрытыми ртами… потому что ничего своего собственного нельзя было сказать, потому что, когда скажешь, тебе говорили: ты еще молодой, будь добр, посиди, дай мне, старому, сказать. Все решения, которые принимались, которые составлялись, составлялись исключительно самим Постышевым, и когда включишь собственную мысль, он говорил: оставьте, я сам знаю. Ведь мы тоже люди, у нас тоже какие-то мысли, хорошие или плохие, значит, надо было взять и поставить их. Этого он не допускал, а считал, что все, что он сказал, это свято, это закон, и будьте добры выполнять. Так это и делалось. И в этом отношении критики работы Постышева в нашей партийной организации никакой не было. Все сидели, молчали и делали то, что прикажет Постышев. А такое руководство партийными организациями приводило к тому, что в партийных организациях вопросы партийного порядка, вопросы исключения из партии подчас разрешались неправильно, и в результате мы наделали очень много ошибок, о которых говорил тов. Андреев.

По количеству исключенных из партии наша Куйбышевская областная партийная организация, вероятно, также занимает первое место, потому что, если вы следили за докладом, когда тов. Андреев говорил о цифрах из месяца в месяц исключаемых из партии, то видно, как кривая растет каждый месяц, и все больше и больше увеличивалось количество исключенных из партии. Тут как будто бы шло какое-то соревнование – кто больше. Мне приходилось разговаривать с некоторыми руководителями партийных организаций. Так они прямо говорили, что когда созывает совещание Постышев, он прямо давал установку: почему не исключаете из партии, почему сидите, почему так медленно идет дело по выкорчевке врагов, а под сурдинкой врагов исключали таких людей, которые бы много пользы нам принесли. Разве наша страна не нуждается в кадрах? Разве нашей стране не нужны учителя, не нужны врачи, инженеры, директора заводов? А сколько мы исключили, может быть, некоторых правильно, но большей частью неправильно. Сейчас эти ошибки, которые были в результате того, что было такое партийное руководство, надо исправлять.

Возьмите апелляции. Апелляции месяцами в Куйбышевской парторганизации не разбирались. Они начали разбираться только перед тем, как Постышеву нужно было выезжать в Москву. Только тогда он поставил вопрос о разборе апелляций. До этого апелляции лежали сотнями, тысячами под спудом, и люди ходили буквально по 5-6 месяцев без работы, люди, имеющие большие семьи, распродавая все, что имели. К чему это приводило? Ведь и не врага можно было сделать врагом при таком отношении.

(С места: «Скажите, как вами руководили, горсоветом»).

(Тов. Игнатов: «Скажите, как пачками исключали»).

В результате указаний Постышева не только пачками исключали людей из партийных организаций, но пачками исключали людей неправильно и из состава районных советов и из состава горсовета. Только вмешательство Москвы помогло нам встать на правильный путь. Такую установку давал сам Постышев, а поле по этому вопросу созвал бюро Фрунзенского райкома, где это дело все свернул на стрелочников, а сам Постышев остался чист, на этом бюро тогда сняли секретаря райкома партии, председателя Фрунзенского райсовета, секретаря Фрунзенского райсовета, а Постышев, который давал установку об исключении, остался в стороне нетронутым.

Вот вам, товарищи, поведение большевика, ясно, что это стиль не наш, что это стиль вредный, и такой стиль работы Постышева привел к крупнейшим ошибкам в работе Куйбышевской организации, таким ошибкам, что пленуму ЦК ВКП (б) пришлось выправлять эти ошибки в нашей организации.

Тов. Кирьякова, секретарь парткома областного земельного управления (облЗУ).

Я очень внимательно выслушала доклад тов. Андреева и очень внимательно слушала выступления товарищей. Хорошо звучит критика, но совершенно отсутствует самокритика.

Как-то странно, что все сидели и работали с Постышевым, и все выполняли его волю, никто не смел противоречить. Почему это никто, ни один член пленума, ни один член бюро обкома не критиковал действия Постышева?

Постышев давал неверные указания, а люди как будто бы под гипнозом выполняли, и никто не смел противоречить, а, по-моему, просто боялись испортить отношения с Постышевым, хотели быть у него на хорошем счету. Ждали, когда Центральный Комитет узнает сам о том, как работает Постышев, но ничего никто не сообщал, не критиковал работу Постышева, думали: если узнает Постышев, то нам будет плохо. Являлись какими-то слепыми выполнителями воли Постышева (в зале оживление). Если взять организацию облЗУ, у нас исключено из партии и взято органами НКВД 30 человек.

(Тов. Игнатов: «Вы расскажите, тов. Кирьякова, как вы были у тов. Постышева?»)

Вы мне не давайте установки, о чем говорить, т. Игнатов, я скажу все (смех в зале).

(Тов. Журавлев: «Скажите, сколько у вас всего выгнали из облЗУ?»)

30 человек коммунистов исключено и взято органами НКВД, и 145 человек уволено из облЗУ. Из одного специалиста прямо сделали врага народа, исключили его из партии, сняли с работы, он очень долго ходил без работы. Потом было решено принять его на работу в зерновое управление правого берега до 1 января, а дальше это управление не существует. Когда тов. Кузин приехал из Москвы, он вызвал Оленина и сказал – ты можешь принять его на работу вновь, а не восстанавливать его на работе, чтобы не платить вынужденного прогула. Издали такой приказ, который прямо можно в журнал «Крокодил» дать. Катковский обратился в партколлегию, и его партколлегия восстановила в партии и на работе. Олинин находился в командировке.

Как у нас получилось с разоблачением врагов народа? Из 44 человек партийной организации исключено только за 4 месяца 7 человек, из них 3 переданы в органы НКВД, 3-х, очевидно, восстановят.

В отношении изучения коммунистов, не в пример секретарю Ульяновского горкома, я добилась того, чтобы «предстать пред светлые очи» Постышева – я была у него 10 декабря. Мне, конечно, трудно изучать людей, я не имею образования. Я решила написать Постышеву, чтобы он помог мне разобраться, как лучше изучать коммунистов. Например, тех коммунистов, которым доверяет обком и облисполком, как с ними поступать, чтобы не уронить их авторитета. Долго ответа не получала. Не дождавшись ответа, поставила вопрос на партобрании. Партсобрание поручило мне добиться встречи и получить установку. 10-го я была вызвана. За полчаса нашего разговора он меня осудил за методы изучения коммунистов. Он мне задает вопрос с места в карьер: что ты сама из себя представляешь? Я говорю, что я выдвиженка, стахановка, работала на заводе 42. «Ага, как ты смела писать на своего руководителя?» Я говорю, что никаких вещей я не писала, что для меня он не руководитель, он для меня прежде всего коммунист, а потом руководитель. Он говорит: «Ты смела, оказывается». Может быть, смела. Я говорю, что партсобрание поручило мне добиться встречи с вами и получить установку. Он говорит, нужно сделать так и так-то, мы сами этот вопрос изучаем, если разрешится, мы его поставим на партсобрании. Дальше он спрашивает, как проходит работа. Я говорю, работа проходит плохо. Почему? С ремонтом тракторов плохо, и говорю, что когда начинаешь говорить, люди смеются. «Что представляют люди?» Я начинаю говорить – вот Федосов, бывший боронбист, партсобрание раза два выносило ему выговор, прислали отношение, что он связан с врагом народа. Он говорит – надо исключать. Я говорю – так нельзя исключать. Он говорит – тебе нахомутят шею. Я говорю – пускай нахомутят, но я вначале пошлю в органы НКВД проверить. Когда НКВД проверило, прислали, что никакой связи не подтвердилось. Он говорит – ты дождешься, что тебе нахомутают шею, там кругом тебя враги. Я говорю, что неверно, что все враги. Это за полчаса нашей беседы, мне даже жарко становилось.

Есть, конечно, такие люди, которые тихой сапой еще вредят, но я надеюсь на одно: пока голова на плечах, партийное чутье есть, все равно найдем. Я только говорю, что из 7 человек, которых исключила парторганизация, 3 благополучно здравствуют в органах НКВД.

Товарищи, я кончаю свое выступление вот чем: на меня очень больно подействовали слова т. Андреева, что Постышев плохо держал себя на пленуме ЦК партии. Даже там такой человек, который носит десятки лет партийного стажа, не сумел держать себя, как подобает. Когда его репликами прижали к стене, он заявил, что Робинзон находился на пустынном острове, а он среди врагов, кругом него кишели враги. Это неверно, зачем нас так рекомендовать, что мы все кругом враги.

Я бы просила т. Андреева сказать т. Сталину от нашего имени о том, что мы носим имя большого соратника т. Сталина В.В. Куйбышева, и мы выправим те ошибки, которые допустили по своей слепоте, работая во время руководства Постышева, мы не опозорим этого имени, и тем самым указания товарища Сталина, которые он дал, мы выполним (аплодисменты).

Тов. Игнатов, и.о. первого секретаря Куйбышевского обкома ВКП (б), до ареста Постышева был вторым секретарём обкома ВКП (б).

Товарищи, я впервые был приглашен на январский пленум Центрального Комитета партии и впервые выступал на пленуме Центрального комитета партии, после того, как я прослушал антипартийное, небольшевистское выступление бывшего первого секретаря Куйбышевской партийной организации Постышева, который свел по существу решение Центрального Комитета партии о нем и о руководстве Куйбышевской партийной организации к формальным признакам, выхолостил большевистское содержание этого решения и пытался, товарищи, оправдаться в тех по своим последствиям провокационных действиях, о которых говорится в решении Центрального Комитета и о которых мы с вами говорим сейчас.

Я должен сказать, товарищи, что на Пленуме Центрального Комитета партии Постышев, если бы его посмотрели, не выглядел ни в какой степени большевиком. Это, знаете, можно прямо сказать, что человек или пустой, или, товарищи, человек с глубоким гнилым содержанием.

Четок не было. Несмотря на то, что очень многие члены Политбюро нашего Центрального Комитета партии поправляли его в выступлениях и давали ему возможность по-большевистски оценить свои антипартийные поступки, выразившиеся в руководстве Куйбышевской партийной организацией, он этого не сделал.

Я, товарищи, скажу вам, что я, выступая впервые на пленуме Центрального Комитета, где я сумел самым честным, самым искренним образом (во всяком случае, старался) рассказать о той обстановке, которая сложилась в руководстве Куйбышевской партийной организации, и к чему это руководство привело Куйбышевскую партийную организацию. Я должен прямо сказать, что сейчас на пленуме нашем, совместно с секретарями райкомов и горкомов, я вот так же, как и на пленуме ЦК партии, глубоко, товарищи, от души вам скажу, прочувствовал всю глубину тех огромных политических ошибок, связанных с руководством партийной организацией Куйбышевской области. Прямо скажу, что переживаю это дело, и не могу этого не переживать, потому что сам работаю в Куйбышевской организации, хотя я выдвинут с низовой работы, но не на маленькую работу, а на пост исполняющего обязанности второго секретаря областного комитета партии, поэтому я чувствую, что я в огромной степени повинен в этих политических ошибках. Скажу прямо, что на этом пленуме я все-таки ждал, что пленум, секретари райкомов и горкомов, разовьют в отношении меня критику значительно сильнее и крепче, этого я ожидал, и считаю, что это должно было быть. Ведь я все-таки исполняющий обязанности второго секретаря обкома партии, и во многом повинен в том, что эти грубейшие политические ошибки не были приостановлены вовремя. Я, товарищи, скажу вам, что здесь, когда выступал секретарь парткома завода № 42, он совершенно правильно указывал на неправильное поведение партийного собрания, на котором я присутствовал, когда я был свидетелем и участником того, что исключили двух товарищей из партии, я не буду говорить по существу того, правильно ли исключили, но политическая ошибка состоит в самом ведении этого собрания, которое по существу являлось тем же, на что указывается сейчас Куйбышевской организации, сама форма, она напоминает по существу то, о чем говорили здесь товарищи из районов, которые говорили о роспуске райкомов.

Товарищи, была подозрительной эта чрезвычайная бдительность, и она выражалась в том, что, вы все помните, когда в городе, а тут товарищи рассказывали о районах, в течение двух недель обрывались тетради, действительно запрещалось торговать продуктами первой необходимости. (Голос из зала: «Колбасу изымали из торговли, говорят, фашистские знаки в середине»).

Совершенно правильно. Товарищи, у нас одно время в Чапаевске и Сызрани вдруг не стало спичек, а потом оказалось, что спичек вагоны лежат на складе. Оказалось, что Постышев с лупой рассматривал эти спички, так же, как печенье и тетради, и прямо наши работники торговли прекратили торговать с ведома Постышева. Но почему, товарищи, из состава работников торговли, может быть даже честные, но были напуганы и прекращали торговлю. Я имел крупный разговор с Постышевым, и об этом тов. Журавлев потом узнал, о том, что он собрал работников торговли по вопросу, что торговля в городе идет плохо, и сказал: я предлагаю прокуратуре и НКВД посадить человек 200, и, говорит, показательным судом человек 20 расстрелять. Я не знаю, тов. Овчинников, были ли вы на этом собрании.

(Тов. Андреев: «Урок для вас большой, товарищ Игнатов. Вы виноваты очень во многом, вам ЦК доверило очень многое и предупредило вас, как себя вести, и, однако, вы допустили грубейшие ошибки»).

(Тов. Андреев: «Слишком наивно вы смотрели на Постышева, и всегда не критически вели себя. Вы могли бы помочь Куйбышевской организации значительно раньше предупредить и избежать многих ошибок. Очень большой урок для вас, вы должны пережить это дело крепко. Имейте в виду»).

Андрей Андреевич, я сказал, что я это переживал, я сказал, что я во многом виноват, и мог бы быть попрозорливее, если бы указания Центрального Комитета партии воспринял, как должно. Я бы значительно раньше мог приостановить эту свистопляску, связанную с хозяйственным руководством, эти провокационные решения, связанные с роспуском райкомов. Андрей Андреевич прав. Я был вызван в Центральный комитет партии в октябре месяце, меня спрашивали в Центральном Комитете партии относительно Постышева. Я сказал, что Постышеву мы не верим, но, товарищи, этого очень мало. Вы видите, что сказать одно, а приостановить провокационные действия другое, и за то, что я вовремя не приостановил эти действия, не поднял партийную организацию на то, чтобы приостановить их, я несу, товарищи, большую ответственность за это дело в огромной степени и мере. Я переживаю это дело. Я прочувствовал это дело, и когда я с этой трибуны говорю, я прошу поверить, что говорю искренне.

(Тов. Андреев: «Вам можно простить эти грубые ошибки, потому что вы молодой работник, недавно выдвинутый из местного партийного комитета, из первичной организации. Мы его взяли из Ленинграда из первичной организации, и решили двинуть на такую крупную работу. Только поэтому можно простить, иначе надо было бы бить вас по всем швам»).

Я думаю, что я учел все свои ошибки, и я сделаю все для того, чтобы такие уроки послужили бы и на будущее. Я действительно полностью и до конца осознал свои ошибки, хочу сказать, что я признаю честно все свои ошибки, осознаю глубину их.

Список литературы

150 лет Самарской губернии (цифры и факты). Статистический сборник. Под ред. Г.И. Чудилина. Самара, Самарский дом печати. 2000. :1-408.

Ерофеев В.В. 2004. Исправительно-трудовые лагеря на территории Куйбышевской области. – В кн. «Ремесло окаянное». Самара, :120-132.

Ерофеев В.В. 2004. «Вклад Особстроя в дело разгрома фашизма огромен…» - В кн. «Ремесло окаянное». Самара, :132-145.

Ерофеев В.В. 2004. …И Волга покорилась. – В кн. «Ремесло окаянное». Самара, :156-169.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Галактионов В.М. 2013. Слово о Волге и волжанах. Самара. Изд-во Ас Гард. 396 стр.

Марягин Г.А. 1965. Постышев. М.: Молодая гвардия, 1965. (Серия «Жизнь замечательных людей»).

Постышев П.П. 1935. Из прошлого. Киев, 1935; М., 1936.

Самарская область (география и история, экономика и культура). Учебное пособие. Самара 1996. :1-670.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-128.